Уротитель кроликов
Автор: Кирилл Шелестов / Издательство: Захаров
Жанр книги: Детектив (не относящийся в прочие категории).
ISBN: 5-8159-0559-3
Глава шестая
-
Часть 4
-
Проблема заключалась в том, что Кулаков явно считал иначе. Конечно, он не был безмятежен, но в свой выигрыш, похоже, верил твердо. Настроен он был по-боевому и сдаваться отнюдь не собирался.
— Я не знаю, насколько можно доверять последним рейтингам, — начал я издалека, но он меня перебил.
— Смотря, сколько вы за них заплатили. Хорошо заплатили — хорошие рейтинги. А поскольку денег у вас куры не клюют, думаю, что я в ваших рейтингах вовсе даже не значусь. — Он пожевал. — Я эти опросы и не заказываю! Я и так выиграю.
— Да вы прямо лихой кавалерист, — усмехнулся я. — С шашкой и на танки.
— А вы как думали! Надеялись, что вы меня задушили? Ага, ждите! Русские не сдаются!
— Сейчас вот водки выпьем. — Он опрокинул рюмку. — Огурцом закусим. — Он захрустел огурцом. — И в атаку.
Он вдруг вскочил и гаркнул на весь дом:
— По зажиревшим олигархам! По заворовавшимся чиновникам! Огонь! Огонь! Огонь!
От неожиданности я выронил вилку. Примерно так он и общался с толпой на улицах, задорно, доходчиво, отчасти по-шутовски. Толпа ему, впрочем, верила.
Он засмеялся, довольный своей шуткой. И опять сел.
— Вам не кажется, что если отличительной чертой олигархов является избыточный вес, то мы с Храповицким скорее, чем вы, сойдем за оголодавший народ? — кисло спросил я.
— Нет! — убежденно покрутил он головой. — Не кажется. Я же каждый день встречаюсь с людьми. Знаю их настроения. Ведь на Сашку Черносбруева только посмотреть — у него на роже все написано. Вор. На лбу. Большими буквами. Сколько я его от прокуратуры спасал! Которую вы же, между прочим, и подсылали. Надеясь меня поймать на чем-нибудь. Не поймали. И не поймаете. К тому же у нас в России не любят предателей, — добавил он деловито. — А он предатель. А я всю жизнь гну одну линию.
— Мне кажется, вы упрощаете, — попытался возразить я. Но он опять перебил.
— А вам вообще со мной не повезло. Потому что я простой парень. И считаю, что на все сложные жизненные вопросы есть простые ответы. Это, кстати, какой-то американский президент сказал. Я на рабочих окраинах вырос. Нас было четверо детей в семье. Жили в бараке. Дрался. Но учился хорошо. Медаль в школе не дали за плохое поведение. На дневное отделение в институт не пошел, надо было родителям помогать. Армия, потом завод. Институт заочно заканчивал.
— Оставьте, Борис Михайлович, — поморщился я. — Все это я читал в ваших листовках.
— Тогда знаешь, что я прошел весь путь — от простого работяги до директора, — продолжил он упрямо. — Мне нечего от людей скрывать. А это, знаешь ли, много для меня значит.
Его агитационный монолог меня несколько утомлял. Я хотел было возразить, что нам всем есть что скрывать, но решил не поддаваться ему и не сбиваться на банальности. Пусть выскажется.
— Мы все когда-то были неплохими ребятами. В советское время. Во что-то верили. С чем-то не соглашались. Воровали маленько, как без этого. Только я остался прежним. Я, видишь ли, знаменам не изменяю. А вы — нет. Вы стали другими. Обзавелись домами, машинами, охраной, любовницами. И вы думаете, вас за это народ любит? — Он посмотрел мне в глаза долгим насмешливым серым взглядом и покачал головой. — Он вас ненавидит. Ненавидит, — повторил он с удовольствием. — Всех вас.
И губернатора, и твоего Храповицкого. Ну, не такой он тупой, наш народ, как вы о нем думаете.
— Он не тупой, — согласился я холодно. — Но жадный. И завистливый. К тому же очень нетерпеливый. А вы призываете его потерпеть еще года четыре. И посмотреть, как нам, его врагам, все эти четыре года будет хорошо жить. С нашими домами и любовницами. А после ему, может быть, тоже станет неплохо. Благодаря вашим усилиям. Но станет ли ему хорошо в результате ваших стараний, обнаружится лишь через четыре года. И народ видит, что вы один, а нас много. А мы говорим, что ему уже завтра будет лучше. Почти так же, как нам. Ну, может быть, чуток похуже. И нужен для этого сущий пустяк. Поставить в бумажке, именуемой избирательным бюллетенем, крестик. Не здесь, а здесь. Напротив этой фамилии. Какая, в сущности, разница? Кулаков или Черносбруев? Главное, что счастье наступит сразу. И подтверждаем свои слова деньгами. Которые даем уже сегодня. Так сказать, авансом. В счет будущей безбедной жизни.
-
Закладки
— Ты что, правда думаешь, что я приказал убить Синего,…
Она засмеялась. — Только давай поедем на моей машине, — объявила…
Неизвестно куда Ильич девал свои несметные доходы, ибо излюбленную…
Некоторая неуверенность интонации в предложении послать своих…
— Это наша практика, — ответил я. И соврал. Поскольку…
Теперь я их вспомнил. Я уже видел их в том же составе,…
— А что еще мне с ним делать? — раздраженно отозвалась…
Обычно охрана провожала меня в аэропорт в полном составе, все…
— Ладно, хоть за телок не гоняют, — заключил он горько.…
— Значит, ты приехал вовремя, — ответил Храповицкий невозмутимо.…
— Вы зря думаете, что это мои личные происки, — ответил я.…
— И кто же, по-твоему, это сделал? — спросил Виктор, скептически…
— Да. Похоже, мы его недооценили, — заметил он. — Шантажист!…
Перед входом в мэрию стояла толпа с плакатами. Мы выставляли…
Дня через три Храповицкий бросил мне на стол результаты…
Торжество «Потенциала» над губернским народом было назначено…
Толпа заволновалась — появился губернатор, с женой, или…
Кому именно будет лучше, я объяснять не стал. Кулаков…